Материал помещен в архив

ПРОБЛЕМЫ ИЗМЕНЕНИЯ И РАСТОРЖЕНИЯ КРУПНЫХ СДЕЛОК

Коррективы, внесенные Законом РБ от 15.07.2010 № 168-З «О внесении изменений и дополнений в Закон Республики Беларусь «О хозяйственных обществах» (далее - Закон № 168-З), посвящены крупным сделкам хозяйственного общества, в частности, порядку внесения изменений в их условия.

До вступления в силу Закона № 168-З (до 3 марта 2011 г.) вопрос порядка внесения изменений и дополнений в условия крупной сделки в республике не регламентировался. Поэтому с момента вступления в силу Закона РБ от 10.01.2006 № 100-З «О внесении изменений и дополнений в Закон Республики Беларусь «Об акционерных обществах, обществах с ограниченной ответственностью и обществах с дополнительной ответственностью» и до вступления в силу Закона № 168-З при правоприменении необходимо было различать порядок совершения крупной сделки и порядок внесения изменений в договор, являющийся крупной сделкой хозяйственного общества, а также порядок расторжения такого договора.

Так, п.1 ст.422 Гражданского кодекса РБ (далее - ГК) предусматривает, что соглашение об изменении или расторжении договора совершается в той же форме, что и договор (если из законодательства, договора не вытекает иное), и не говорит о том, что соглашение о расторжении договора, который является крупной сделкой хозяйственного общества, также является крупной сделкой. То есть до вступления в силу Закона № 168-З соглашение о расторжении или изменении договора, который является крупной сделкой хозяйственного общества, будет просто совершаться в силу положений ГК в той же простой письменной форме или нотариальной форме, что и сам договор. Однако это не делает указанное соглашение крупной сделкой, поскольку если в рамках самого договора действительно может наблюдаться соблюдение требований, предъявляемых к крупной сделке (отчуждение или возможность отчуждения или приобретение имущества), то, например, в рамках соглашения о расторжении договора, как правило, не наблюдается ни одно из указанных действий. По общему правилу в силу п.4 ст.423 ГК стороны не вправе требовать возвращения того, что было исполнено ими по обязательству до момента расторжения или изменения договора, если иное не установлено законодательством или соглашением сторон.

Однако в ситуации, когда соглашение о расторжении договора влечет за собой возврат сторонам договора определенного имущества, действительно будет наблюдаться приобретение хозяйственным обществом переданного контрагенту имущества или возврат денежных средств, что тоже означает приобретение имущества. При условии, если приобретаемое хозяйственным обществом имущество по своей стоимости было равно или превышало 25 % балансовой стоимости активов данного общества (до вступления в силу Закона № 168-З), можно говорить о том, что и соглашение о расторжении также представляло собой крупную сделку. Только в отношении такой ситуации до вступления в силу Закона № 168-З следует говорить о процедуре совершения крупной сделки.

В таком случае ситуация, когда хозяйственное общество в результате совершения, например, соглашения о расторжении договора, являющегося для него крупной сделкой, не получает имущество, стоимость которого соответствует стоимости крупной сделки, вроде бы нелогична. Выходит, что сама сделка совершается по решению общего собрания участников общества (совета директоров (наблюдательного совета)), а соглашение о ее расторжении - уже по самостоятельному решению исполнительного органа хозяйственного общества.

Таким образом, последний (при согласии контрагента) получал возможность своими действиями «торпедировать» волеизъявление вышестоящих органов хозяйственного общества.

Буквальное прочтение ст.58 Закона РБ от 09.12.1992 № 2020-XII «О хозяйственных обществах» (далее - Закон № 2020-XII) приводило именно к такому выводу.

Для того чтобы все-таки не предоставлять возможность исполнительному органу хозяйственного общества действовать самостоятельно в отношении сделок, совершенных по решению общего собрания участников или совета директоров (наблюдательного совета), в уставе конкретного хозяйственного общества необходимо было предусмотреть, что вопрос о расторжении крупных сделок данного общества в любом случае находится в компетенции указанных органов общества, а не его исполнительного органа.

Но тогда для ограничения полномочий исполнительного органа общества достаточно соответствующих норм устава, а не законодательства.

По мнению автора, суд (арбитраж), если он рассматривал спор, связанный с соглашением о расторжении договора, который являлся крупной сделкой, должен был бы акцентировать внимание именно на том, что при расторжении договора (подписания соглашения о его расторжении) хозяйственное общество приобретет имущество, равное или выше 25 % балансовой стоимости активов общества на момент заключения указанного соглашения. Следовательно, такое соглашение - крупная сделка и должна заключаться в соответствующем порядке.

К сожалению, при правоприменении суды не обращали внимания на указанное обстоятельство.

Одно из таких дел было рассмотрено хозяйственным судом г.Минска, а затем апелляционной инстанцией данного суда и кассационной инстанцией Высшего Хозяйственного Суда РБ.

Хозяйственное общество заключило договор долевого участия в строительстве нежилого помещения, в рамках которого данное общество должно было перечислять заказчику определенные денежные суммы, а заказчик принимал на себя обязательство построить за счет указанных денежных средств нежилое помещение.

При этом указанный договор долевого участия в строительстве нежилого помещения был заключен по решению общего собрания участников общества, так как стоимость приобретаемого объекта недвижимости превышала 20 % активов. Однако впоследствии данный договор был расторгнут уже по решению лишь директора общества. По данному обстоятельству хозяйственное общество обратилось в суд с требованием о признании соглашения о расторжении договора недействительной сделкой в связи с нарушением порядка совершения крупной сделки.

Суд первой инстанции признал указанное соглашение о расторжении договора недействительной сделкой в связи с нарушением порядка совершения крупной сделки. Вторая и третья судебные инстанции признали данное решение законным.

Однако, полагаем, суд при вынесении решения должен был выяснять не стоимость того объекта недвижимости, который будет приобретаться в результате исполнения договора долевого участия в строительстве жилья, а стоимость того имущества, которое хозяйственное общество получит в результате расторжения договора. Этого суд не сделал. Наоборот, в своем решении он указал, что, поскольку соглашение о расторжении договора является сделкой, касающейся имущества (применен именно этот термин, не предусмотренный ст.58 Закона № 2020-ХII), стоимость которого превышает 25 % активов общества, решение о расторжении соответствующего договора должно было принимать общее собрание участников, а не единоличный исполнительный орган общества.

Изменение условий крупной сделки - общий порядок

С момента вступления в силу Закона № 168-З изменение условий крупной сделки и ее расторжение будут иметь законодательную регламентацию. Статья 58 Закона № 2020-ХII была дополнена нормой о том, что внесение изменений в условия крупной сделки осуществляется по решению органа управления хозяйственного общества, принявшего решение о совершении крупной сделки.

Правда, общее собрание участников хозяйственного общества может одновременно с принятием решения о совершении крупной сделки принять также решение о передаче полномочий по внесению изменений в ее условия, за исключением изменения иных лиц, являющихся ее сторонами, и предмета сделки, совету директоров (наблюдательному совету) общества. В этом случае решение о внесении изменений в условия крупной сделки принимается советом директоров (наблюдательным советом) хозяйственного общества по единогласию всеми членами данного органа.

Таким образом, изменения в условия крупной сделки вносятся в рамках того же порядка, что и совершение крупной сделки как таковой: если решение о совершении крупной сделки принимается общим собранием участников, внесение изменений в такую сделку также происходит по решению общего собрания участников. Если же крупная сделка совершалась по решению совета директоров (наблюдательного совета), опять же по решению именно данного органа и вносятся изменения в условия указанной сделки.

Законодатель почему-то «забыл» указать на то, что органы хозяйственного общества, вносящие изменения в условия крупной сделки, принимают решение по данному поводу в порядке принятия решений о совершении крупной сделки.

Правда, несмотря на этот пробел, иного подхода к порядку принятия решений соответствующими органами хозяйственного общества по изменению условий крупной сделки, как в рамках порядка принятия решения о совершении самой крупной сделки, просто нет.

То есть если решение о совершении крупной сделки принималось общим собранием участников большинством не менее 2/3 от числа голосов лиц, принявших участие в общем собрании, решение о внесении изменений в условия такой сделки должно быть принято «не меньшим количеством голосов». То же относится к ситуации, когда решение о совершении крупной сделки принималось большинством не менее чем в 3/4 голосов лиц, принявших участие в общем собрании. Это отнюдь не означает, что, если решение в рамках первой ситуации при совершении крупной сделки в действительности принято большинством в 70 % голосов от всех голосов участников, решение об изменении условий такой сделки должно быть принято не меньшим количеством голосов. Для принятия последнего вполне будет достаточно, чтобы за него в определенной ситуации проголосовали лица, обладающие 20 % + 1 голос от общего количества голосов всех участников. Подобное может наблюдаться в случае, если решение об изменении условий крупной сделки принимается вторым (повторным) общим собранием участников, на котором присутствуют лица, образующие своими голосами минимальный кворум подобного повторного собрания; т.е. лица, обладающие 30 % + 1 голос, и, следовательно, 2/3 от голосов лиц, участвующих в подобном действительном собрании, образуют указанную выше величину голосов.

Если же речь идет о принятии решения о совершении крупной сделки советом директоров (наблюдательным советом), следовательно, изменения в условия такой сделки могут быть приняты по единогласию всех членов указанного органа.

Однако в рамках рассматриваемых отношений вполне допустима следующая ситуация: решение о совершении крупной сделки принимается советом директоров (наблюдательным советом), а о внесении изменений в ее условия - общим собранием участников большинством голосов, соотносимым с большинством, необходимым либо для принятия решения о совершении крупной сделки со стоимостью (ценой) от 20 до 50 % балансовой стоимости активов (стоимости активов) хозяйственного общества, либо для принятия решения о совершении крупной сделки с ценой 50 % и более балансовой стоимости активов (стоимости активов) хозяйственного общества.

Данный вывод основан на том обстоятельстве, что согласно части пятой ст.58 Закона № 2020-ХII, если единогласное решение советом директоров (наблюдательным советом) хозяйственного общества не принято, решение о совершении крупной сделки принимается общим собранием участников этого общества.

Поэтому вполне допустимо полностью экстраполировать ситуацию, связанную с принятием решения о совершении крупной сделки, на ситуацию, связанную с внесением изменений в условия крупной сделки.

Вместе с тем такая позиция не полностью соответствует правилу, регламентирующему порядок внесения изменений в условия крупной сделки, так как это внесение изменений осуществляется исключительно по решению того органа, который принял решение о совершении крупной сделки.

Таким образом, получается, что внести изменения в условия сделки, совершенной по решению совета директоров (наблюдательного совета), может исключительно сам совет директоров (наблюдательный совет). Однако подобное «буквальное толкование» вступает в противоречие с приведенным выше положением части пятой ст.58 Закона № 2020-XII в силу существа рассматриваемых отношений.

Сложно представить, чтобы законодатель, указав выход из патовой ситуации применительно к принятию решений о совершении крупных сделок соответствующего хозяйственного общества советом директоров (наблюдательным советом), почему-то посчитал невозможным выход из столь же патовой ситуации, когда необходимо внести изменения в условия крупной сделки.

Тут можно предположить, что внесение изменений в условия крупной сделки, совершенной по решению совета директоров (наблюдательного совета), может быть осуществлено исключительно по решению указанного органа и общее собрание участников никак не может вмешаться в данный процесс.

Этот взгляд не должен возобладать в рамках правоприменения, так как институт «крупная сделка» призван защищать имущественные интересы как хозяйственного общества, так и его участников. Поэтому «устранить» общее собрание участников из процесса внесения изменений в условия крупной сделки, по нашему мнению, недопустимо. Законодатель не устраняет данный орган от принятия решения о совершении крупной сделки, даже если полномочия по указанному вопросу были делегированы совету директоров (наблюдательному совету).

Однако у второго подхода есть формальное право на жизнь, и поэтому только изменение законодательства или устойчивая судебная практика могут полностью исключить второй подход при правоприменении.

Изменение условий крупной сделки - порядок делегирования общим собранием участников полномочий совету директоров (наблюдательному совету).

Наряду с общим подходом к изменению условий крупной сделки Закон № 168-З предусмотрел и изъятие из данного общего правила. Суть его в том, что решение о совершении крупной сделки может приниматься общим собранием участников, а о внесении изменений в ее условия - советом директоров (наблюдательным советом).

Действительно, общее собрание участников может делегировать совету директоров (наблюдательному совету) полномочия по совершению крупной сделки, если это отражено в уставе, а следовательно, и полномочия по изменению ее условий. Никаких противоречий в данном случае нет.

Однако делегирование полномочий по совершению крупной сделки необходимо отразить в уставе хозяйственного общества, сделав это нормой, т.е. регламентацией, рассчитанной на неоднократное применение. Законодатель счел невозможным тут общую делегацию, предусмотрев, что она возможна в отношении конкретной сделки и должна осуществляться исключительно в момент принятия решения о совершении общим собранием участников крупной сделки. То есть общее собрание, принявшее решение по совершению крупной сделки, не может затем делегировать полномочия по изменению ее условий совету директоров (наблюдательному совету).

Описываемая делегация может быть осуществлена лишь в рамках того общего собрания участников, которое принимает решение о совершении конкретной крупной сделки. Следующее общее собрание, которое представляет собой все тот же орган хозяйственного общества, причем зачастую в том же составе, не может передать полномочия на внесение изменений в условия крупной сделки совету директоров (наблюдательному совету).

Объяснить логически указанное требование законодателя сложно, поскольку нет никакой разницы, будет ли принято решение о делегации рассматриваемых полномочий одновременно с принятием решения о совершении крупной сделки или позднее.

Но таков подход законодателя, и его необходимо соблюдать.

Для того чтобы у исполнительного органа хозяйственного общества не возникало сомнений в том, какой из вышестоящих органов общества должен вносить изменения в условия совершенной крупной сделки не созывалось общее собрание с повесткой дня: «Делегирование полномочий совету директоров (наблюдательному совету) на внесение изменений в условия крупной сделки» и тем самым не затягивался процесс внесения указанных изменений, законодатель предусмотрел, что тот орган, который совершает крупную сделку, сам и вносит в нее изменения. Если по какой-либо причине общее собрание участников посчитает возможным, чтобы изменения вносил совет директоров (наблюдательный совет), оно должно заранее об этом сообщить (т.е. принять решение об этом вместе с решением о совершении крупной сделки). Тогда все заинтересованные лица, в т.ч. и исполнительный орган хозяйственного общества, будут заранее знать, к кому необходимо обращаться по соответствующему вопросу. Отметим, что тут не установлено каких-либо дополнительных требований ни по количеству голосов, необходимых для принятия соответствующего решения, ни по кворуму общего собрания участников.

Анализируемое нами решение о делегировании полномочий не имеет никакого отношения к порядку принятия решения о совершении крупной сделки, описанному ранее.

Следовательно, если уставом хозяйственного общества не предусмотрено иное, делегирование будет осуществляться по общему порядку принятия решений общим собранием участников, определенному в законе, т.е. простым большинством голосов лиц (с правом голоса), присутствующих на общем собрании участников, если в уставе не предусмотрено, что решение принимается квалифицированным большинством голосов от лиц, присутствующих на собрании, либо от общего количества голосов всех участников, либо 100-процентным количеством голосов лиц, присутствующих на собрании или даже всех участников. Последнее, конечно, не рекомендуется.

По общему правилу кворумом первоначального общего собрания участников, принимающего решение о делегировании полномочий совету директоров (наблюдательному совету), будет присутствие на собрании лиц, обладающих более 50 % голосов; а повторного общего собрания с той же повесткой дня, если первоначальное общее собрание не состоится из-за отсутствия кворума, - присутствие на собрании лиц, обладающих более 30 % голосов.

В данном случае в уставе может быть предусмотрен больший кворум как для первоначального, так и для повторного общего собрания участников.

Из указанного видно, что в определенном случае решение по вопросу о делегировании полномочий совету директоров (наблюдательному совету) по внесению изменений в условия крупной сделки может быть принято и большинством всего лишь в 15 % + 1 голос от всех голосов участников общества.

Таким образом, если в отношении интересующих нас решений кворум общего собрания участников один и тот же, большинство голосов, необходимых для их принятия, может быть абсолютно разным, а именно: если устав не содержит иное по сравнению с положениями Закона № 2020-XII, то в рамках одного и того же общего собрания участников для принятия решения о совершении крупной сделки потребуется, например, большинство в 2/3 голосов лиц, присутствующих на собрании, а для делегирования полномочий на внесение изменений в условия крупной сделки будет достаточно и простого большинства голосов. По мнению автора, в подобном подходе можно усомниться. Если, например, какой-либо участник считает, что интересам хозяйственного общества соответствует определенная крупная сделка и голосует за ее совершение, он может по каким-либо причинам не согласиться с делегированием полномочий на внесение изменений в условия этой сделки совету директоров (наблюдательному совету). Но стоит такому участнику проголосовать за совершение крупной сделки, как его голос при определенной ситуации может просто не учитываться в рамках принятия решения о делегировании полномочий. Таким образом, участник должен понимать, что, если он голосует за совершение крупной сделки, внесение изменений в ее условия будет осуществляться без его участия. Тогда участник может не проголосовать и за совершение крупной сделки, так как не знает, что предпримет в отношении указанной сделки совет директоров. Более соответствует существу и природе отношений ситуация, когда решение о делегировании полномочий совету директоров (наблюдательному совету) по вопросу о внесении изменений в условия крупной сделки принимается в том же порядке, что и о совершении крупной сделки. Хотя в законодательстве эта возможность не предусмотрена, ее можно отразить в уставе хозяйственного общества.

Последнее возможно в силу диспозитивности в регламентации законодателем большинства голосов, необходимого для принятия решений в рамках общего собрания участников. Правда, указанная диспозитивность распространяется исключительно в сторону увеличения числа голосов по сравнению с количеством, отраженным в законе.

Далее законодатель предусмотрел, что общее собрание участников может делегировать полномочия совету директоров (наблюдательному совету) на внесение изменений в любые условия крупной сделки, за исключением изменений иных лиц, являющихся ее сторонами, и предмета сделки. Однако изменение сторон сделки не имеет никакого отношения к изменениям ее условий. Это абсолютно разные и непересекающиеся гражданско-правовые явления. Данное изъятие лишь подчеркивает, что совет директоров (наблюдательный совет) не может по своей воле изменить стороны крупной сделки.

Белорусское гражданское право вообще не регламентирует «перемену сторон договора». В ГК содержится лишь регламентация перемены лиц в обязательствах (глава 24 ГК), которая фактически может привести и к перемене сторон договора. При этом перемена кредитора (уступка прав требования) по общему правилу осуществляется без согласия должника. Следовательно, перемена кредитора по крупной сделке, иного, чем само хозяйственное общество, может произойти вообще без воли данного общества, а следовательно, и без решения какого-либо из его органов.

Допустимо установить в договоре возможность ограничения уступки требования в виде необходимости получения согласия должника на совершение указанной сделки.

Следовательно, если в условиях крупной сделки есть указанное ограничение, даже если совету директоров (наблюдательному совету) будут делегированы полномочия на внесение изменений в условия этой сделки, то указанный орган не вправе давать согласие на уступку требования контрагента хозяйственного общества по договору иному лицу. Вопрос о предоставлении такого согласия остается в компетенции общего собрания участников.

То же будет происходить и в случае перемены должника, поскольку перевод долга возможен исключительно с согласия кредитора.

Следовательно, если контрагент хозяйственного общества по соответствующей крупной сделке, решение по которой принималось общим собранием участников, пожелает передать свои обязательства (обязанности) по данной сделке иному лицу, контрагенту, несмотря на делегирование полномочий на изменение условий такой сделки совету директоров (наблюдательному совету), для получения согласия на перевод долга придется обращаться к общему собранию участников.

Законодатель также запрещает делегировать полномочия совету директоров (наблюдательному совету) на изменения предмета договора. Отметим, что в доктрине белорусского гражданского права выделяется так называемые предмет первого уровня и предмет второго уровня.

Под предметом первого уровня понимается существо отношений между сторонами соответствующего договора, иными словами, вид (тип) гражданско-правового обязательства, который возникает на основе совершенной крупной сделки.

Под предметом второго уровня понимается предмет материального мира, из-за которого возникли отношения у сторон договора, т.е. об объекте договора.

Если буквально понимать законодателя, тогда совет директоров (наблюдательный совет) не вправе, даже если ему делегированы соответствующие полномочия, изменять по своей воле (согласуясь, разумеется, с волей контрагента хозяйственного общества) предмет ни первого, ни второго уровня: не прекращать обязательства по крупной сделке новацией, отступным и т.д.

Получается, что в принципе делегировать можно не все полномочия на внесение изменений в условия крупной сделки, а лишь их часть. Поэтому общее собрание участников должно как минимум указать направление тех изменений, которые могут вноситься в условия крупной сделки, а как максимум - указать существо возможных изменений, а точнее, рамки, в пределах которых вправе действовать совет директоров.

Несмотря на то что в Законе № 2020-XII напрямую не предусмотрено установление общим собранием участников ограничений при реализации советом директоров полномочий на изменение условий совершенной по решению общего собрания участников крупной сделки, исходя из существа отношений и общих принципов гражданского права это, безусловно, возможно.

Общее собрание участников может наделить в рассматриваемой ситуации совет директоров (наблюдательный совет) либо широкими, либо узкими полномочиями.

В случае если общее собрание участников наделяет совет директоров (наблюдательный совет) широкими полномочиями, указанный орган при осуществлении делегации (принятии интересующего нас решения) может вообще не устанавливать каких-либо дополнительных (по сравнению с указанными в законе) ограничений прав совета директоров (наблюдательного совета) на внесение изменений в условия крупной сделки. В этом случае совет директоров (наблюдательный совет) уже будет сам решать, какие изменения условий крупной сделки соответствуют интересам хозяйственного общества, а какие нет (естественно, с учетом волеизъявления контрагента данного общества по соответствующему договору).

В этой ситуации велика вероятность того, что взгляды совета директоров (наблюдательного совета) и общего собрания участников (не только миноритарных, но и мажоритарных) на условия крупной сделки могут расходиться. Для того чтобы этого не произошло, общее собрание участников может сужать полномочия совета директоров по рассматриваемому вопросу. Это зависит от того, насколько участники доверяют совету директоров и его членам, а также контролируют их.

Если степень доверия (контроля) достаточно высока, то полномочия совета директоров в рамках описываемых отношений могут остаться максимально широкими. В противном случае для учета интересов мажоритарных участников при внесении изменений в условия крупной сделки полномочия совета директоров можно сузить вплоть до выполнения чисто технической функции. Можно установить не только существо соответствующих изменений, но и их точные формулировки. Следовательно, совет директоров будет не вправе внести в условия крупной сделки иные изменения, чем отраженные в решении общего собрания участников. Все в каждом конкретном случае будет зависеть от воли общего собрания участников, от «расклада» голосов в нем.

Поскольку делегирование в каждом конкретном случае осуществляется в отношении конкретной крупной сделки общим собранием, в отношении разных сделок возможен абсолютно разный подход общего собрания. В одной из них совету директоров могут быть предоставлены максимально широкие, даже неограниченные полномочия. В другой - максимально узкие.

Если крупная сделка совершалась по решению совета директоров (наблюдательного совета), решение о внесении изменений в условия крупной сделки принимается этим советом в порядке, предусмотренном частью пятой ст.58 Закона № 2020-ХII, т.е. требуется обязательное единогласие совета директоров (наблюдательного совета).

Таким образом, применен единообразный подход как в отношении принятия советом директоров (наблюдательным советом) решения о совершении крупной сделки, так и в отношении принятия указанным органом решения о внесении изменений в условия крупной сделки в рамках делегированных полномочий. То же самое следовало напрямую указать и в отношении внесения изменений в условия крупной сделки советом директоров (наблюдательным советом) без делегирования, т.е. когда решение по совершению такой сделки принималось указанным органом.

Дополнение условий крупной сделки

В ст.58 Закона № 2020-ХII с учетом изменений, внесенных Законом № 168-З, регламентируется лишь внесение изменений в условия крупной сделки и ничего не говорится о дополнении условий крупной сделки, совершенной хозяйственным обществом.

В белорусском праве в одних случаях проводится различие между внесением изменений и внесением дополнений, например, в какой-то из актов законодательства, а в других случаях указанное разграничение отсутствует. Законодатель иногда считает, что изменение и дополнение - это разные процессы, а иногда их отождествляет.

Скорее всего, тут имеет место второй случай, а потому на дополнение условий крупной сделки распространяются изложенные выше правила их изменения. Правда, чтобы не возникало проблем при правоприменении, все-таки желательно уточнить при делегировании полномочий, что речь идет о праве не только изменять, но и дополнять условия крупной сделки. Подобное указание позволит точно установить компетенцию совета директоров (наблюдательного совета) и устранит возможность разного толкования сути произведенного делегирования.

Особенно это важно в случаях, когда общее собрание участников делегирует совету директоров (наблюдательному совету) право корректировать лишь определенные условия крупной сделки.

Расторжение крупной сделки

Более сложной представляется ситуация, связанная с расторжением крупной сделки по соглашению сторон или в соответствии с п.3 ст.420 ГК в связи с односторонним полным отказом от исполнения этой сделки по воле хозяйственного общества, если такой отказ допускается в силу условий крупной сделки.

Дело в том, что ст.58 Закона № 2020-ХII (в редакции Закона № 168-З) никак не регулирует порядок расторжения крупной сделки, а точнее, не указывает, кто от имени хозяйственного общества принимает решение о расторжении крупной сделки.

Статья 422 ГК регламентирует лишь форму соглашения о расторжении и не указывает, какой из органов соответствующей стороны сделки должен принять решение о достижении этого соглашения.

Поэтому, базируясь на аналогии закона (ст.5 ГК), можно утверждать, что порядок внесения изменений в условия крупной сделки может быть в полной мере распространен на порядок расторжения такой сделки со стороны хозяйственного общества.

Такой подход вполне «вписывается» и в существо анализируемых отношений: раз решение о совершении соответствующей сделки принято общим собранием участников или советом директоров (наблюдательным советом), то только соответствующий орган хозяйственного общества, а не исполнительный орган, вправе принять решение о расторжении соответствующей сделки.

Если допустить иной подход, исполнительный орган хозяйственного общества сможет своими действиями препятствовать исполнению сделки, совершенной по воле (решению) общего собрания участников или совета директоров.

С другой стороны, учитывая отсутствие законодательного волеизъявления по рассматриваемому поводу, вполне допустима вторая позиция: решение хозяйственного общества об одностороннем отказе от исполнения договора или о достижении соглашения о расторжении договора представляет собой самостоятельную сделку. Поэтому в случаях, сложившихся до вступления в силу Закона № 168-З, к данной особой сделке необходимо подходить особо, оценивать ее последствия и соотносить их стоимость с балансовой стоимостью активов хозяйственного общества, чтобы определить, не являлась ли сделка крупной.

Полагаем, первый подход логичнее, но это может никак не учитываться правоприменительной практикой, так как напрямую не вытекает из законодательных положений. Поэтому до момента изменения законодательства или появления устойчивой судебной практики по рассматриваемым отношениям возможно применение обоих подходов. Следовательно, для того чтобы исключить, например, второй подход, желательно в уставе общества точно указать, что односторонний отказ от исполнения крупной сделки или достижение соглашения со стороны хозяйственного общества о ее расторжении осуществляется исключительно по воле (решению) того органа общества, по чьей воле (решению) соответствующая крупная сделка совершается. В устав можно в полном объеме включить положения части пятой ст.58 Закона № 2020-ХII, экстраполировав их на полный отказ от исполнения крупной сделки и на соглашение о ее расторжении.

29.04.2011 г.

Ян Функ, доктор юридических наук, профессор Белорусского государственного университета, Председатель Международного арбитражного суда при Белорусской торгово-промышленной палате