Материал помещен в архив

ПРИЗНАНИЕ В ПРОЦЕДУРЕ БАНКРОТСТВА НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНЫМИ СДЕЛОК ДОЛЖНИКА, ВЛЕКУЩИХ ПРЕИМУЩЕСТВЕННОЕ УДОВЛЕТВОРЕНИЕ ТРЕБОВАНИЙ КРЕДИТОРОВ

В соответствии с абзацем 2 части первой ст.112 Закона РБ от 18.07.2000 «Об экономической несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон) сделки должника, в т.ч. совершенные должником до момента открытия в отношении него конкурсного производства, по заявлению управляющего признаются хозяйственным судом недействительными в случаях, когда они были совершены в течение 6 месяцев до начала производства по делу о банкротстве или после возбуждения хозяйственным судом производства по делу о банкротстве, если эти сделки влекут предпочтительное удовлетворение требований одних кредиторов перед другими кредиторами.

Согласно ст.154 Гражданского кодекса РБ (далее - ГК) сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

Иными словами, любое действие, влекущее изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей, является сделкой. Поэтому исходя из буквального определения понятия сделки можно сделать вывод о том, что и исполнение обязательства, влекущее изменение прав и (или) обязанностей, является сделкой. Более того, такой вывод подтверждается и самим законодательством. Так, п.3 ст.160 ГК закреплено, что сделки во исполнение договора, заключенного в письменной форме, по соглашению сторон могут совершаться устно, если это не противоречит законодательству и договору.

Таким образом, под угрозу признания ничтожности подпадает не только любой договор, но и любой платеж, любая передача имущества, т.е. любое действие лица, влекущее изменение в его правовом положении. Более того, из вышеуказанного следует, что любые правовые действия лица в течение 6 месяцев до начала производства по делу о банкротстве или после возбуждения хозяйственным судом производства по делу о банкротстве могут быть поставлены под сомнение.

Закон устанавливает лишь несколько критериев, которые должны позволить отделить недействительные сделки от иных правомерных действий. В то же время анализ, представленный ниже, позволяет утверждать, что указанные критерии не дают возможности провести такое различие. В соответствии с частью второй п.1 ст.1 ГК предпринимательская деятельность - это самостоятельная деятельность юридических и физических лиц, осуществляемая ими в гражданском обороте от своего имени, на свой риск и под свою имущественную ответственность и направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи вещей, произведенных, переработанных или приобретенных указанными лицами для продажи, а также от выполнения работ или оказания услуг, если эти работы или услуги предназначаются для реализации другим лицам и не используются для собственного потребления. Исходя из изложенного представляется, что абзац 2 части первой ст.112 Закона устанавливает ретроспективный запрет на осуществление предпринимательской деятельности должником, причем такой запрет в момент совершения сделки может быть не очевиден должнику и является неизвестным для его кредитора. Иными словами, возникает парадоксальная ситуация, при которой основания для признания сделки недействительной не существуют в момент ее совершения, не могут быть известны сторонам, но могут возникнуть в дальнейшем.

В силу п.1 ст.167 ГК сделка является недействительной по основаниям, установленным ГК либо иными законодательными актами, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка). Таким образом, особенностью рассматриваемых сделок является то, что они на момент совершения и в течение какого-то последующего периода времени не являются недействительными согласно требованиям законодательства, так как на момент их совершения отсутствуют соответствующие основания, а именно нет производства по делу о банкротстве.

Таким образом, комментируемая норма не дает возможности определить меру должного поведения в момент совершения сделки и, следовательно, не позволяет квалифицировать в момент совершения те или иные действия как правомерные или неправомерные.

Несмотря на это, основная проблема комментируемой нормы заключается в том, что, устанавливая критерий «предпочтительное удовлетворение», ни Закон, ни иное гражданское законодательство не дают даже предпосылок для его понимания. Более того, анализ судебной практики позволяет утверждать, что однозначного понимания такого понятия не выработала и судебная система.

Особенность данного критерия заключается в том, что он может быть проанализирован лишь после определения понятия «кредитор». Исходя из норм Закона можно сделать вывод, что под кредитором должны пониматься не только все гражданско-правовые кредиторы, но и иные лица, перед которыми должник несет какие-либо обязательства, которые могут быть выражены в денежном исчислении. По мнению автора, нельзя исключать из списка кредиторов ни работников, ни государственные органы, обязательства перед которыми возникли из публичных правоотношений.

На основании изложенного можно подвергнуть обоснованной критике любую концепцию, которая дает определение понятию «предпочтительное удовлетворение».

Например, для определения данного понятия в некоторых решениях судов использовалась попытка связать исполнение с очередностью погашения денежных требований, установленной порядком расчетов между юридическими лицами, индивидуальными предпринимателями в Республике Беларусь, утвержденным Указом Президента РБ от 29.06.2000 № 359. К сожалению, понимание рассматриваемого критерия абсолютно не удовлетворяет требованиям практики. Во-первых, очередность платежей включает и любые платежи, которые могут быть совершены вне очереди в счет так называемых неотложных нужд, в размере до 20 % средств, поступивших на счета юридического лица за предыдущий месяц. Во-вторых, в данном случае речь идет только о денежных обязательствах, но не обязательствах, которые могут быть выражены в денежном исчислении. Так, за рамками очередности остаются обязательства о выполнении работ, оказании услуг и передачи вещи в натуре. Таким образом, часть кредиторов вообще не подпадает под соответствующий критерий. Например, будет ли покупатель в ситуации с обязательством по уплате налогов и поставке ликвидного товара получать предпочтительное удовлетворение перед налоговой инспекцией? В-третьих, никаким образом не решается вопрос об удовлетворении кредиторов в рамках одной очереди.

В отношении самого простого способа определения предпочтительности, представляющегося очевидным при первичном изучении соответствующей нормы, который заключается в необходимости пропорционального удовлетворения существовавших требований, также нельзя отметить ничего положительного. Такой критерий не учитывает ни различия обязательств по предмету (денежные, обязательства по оказанию услуг, выполнению работ, передачи вещи), ни способы, ни сроки исполнения обязательств, ни ответственность по договорам. Например, разумно исполнять обязательство, за которое установлен самый большой размер ответственности, срок которого наступил. Исполнение может быть заменено предоставлением отступного, на которое согласны далеко не все кредиторы, и т.п. Кроме того, для такого способа просто нет и не может быть обоснования в законодательстве.

Нельзя руководствоваться очередностью удовлетворения требований кредиторов, установленной для процедуры банкротства. Это связано с тем, что с течением времени такая очередность может быть изменена (например, в случае заключения договора залога) по причине того, что очередность приобретает силу только после возбуждения дела и того, что такая очередность опять же не учитывает ни сроки обязательств, ни их предмет, ни способы исполнения.

К сожалению, можно констатировать, что норму, установленную в абзаце 2 части первой ст.112 Закона, нельзя применить, так как отсутствуют общие критерии понимания термина «преимущественное удовлетворение». Более того, по мнению автора, этому термину в принципе нельзя дать определение.

Второй серьезной проблемой применения на практике абзаца 2 части первой ст.112 Закона является вопрос применения последствий недействительности сделок. Так, в соответствии с пп.1 и 2 ст.168 ГК недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. При этом при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в т.ч. когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) - возместить его стоимость в деньгах, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены ГК либо иными законодательными актами.

Принципиальное значение при оценке последствий недействительности сделок является момент возникновения обязательства по возмещению стоимости, полученного в деньгах, поскольку в соответствии с частью первой ст.114 Закона вне очереди покрываются судебные расходы и расходы, связанные с выплатой вознаграждения управляющему, производятся текущие платежи должника в процессе конкурсного производства за коммунальные, эксплуатационные и иные услуги, а также удовлетворяются требования кредиторов по денежным обязательствам должника, возникшим в процессе конкурсного производства.

В рассматриваемом случае момент возникновения обязательства по возмещению стоимости в деньгах возникает с момента принятия соответствующего решения суда. Данный вывод следует из того, что оспоримая сделка является недействительной только в силу признания ее таковой судом (п.1 ст.167 ГК). Косвенно аналогичная позиция была уже высказана в юридической литературе. Так, судья Высшего Хозяйственного Суда РБ В.В.Филипповский полагает, что при применении последствий недействительности оспоримой сделки, если с учетом положений п.2 ст.168 ГК к отношениям сторон могут быть применены нормы об обязательствах вследствие неосновательного обогащения, проценты за пользование чужими денежными средствами на основании п.2 ст.976 ГК подлежат начислению на сумму неосновательного денежного обогащения с момента вступления в силу судебного акта о признании сделки недействительной, если хозяйственным судом не будет установлено, что приобретатель узнал или должен был узнать о неосновательности получения или сбережения денежных средств ранее признания сделки недействительной. Как уже отмечалось, особенностью рассматриваемых сделок является то, что они не имеют оснований для признания их недействительными в момент их совершения. Поэтому нельзя говорить о том, что какая-либо из сторон имела соответствующую информацию о неосновательности получения денежных средств до момента принятия решения суда. В то же время это не совсем согласуется с приведенной ранее нормой п.1 ст.168 ГК, которая устанавливает недействительность сделки с момента ее совершения. Однако данное логическое противоречие характеризует несоответствие самой формулировки абзаца 2 части первой ст.112 Закона цивилистической теории.

Несмотря на то что цель, с которой введена норма, содержащаяся в абзаце 2 части первой ст.112 Закона, очевидна, эта норма должна быть скорректирована законодателем. Корректировка должна осуществляться не только путем установления четких критериев предпочтительности, но и учитывать субъективную сторону действий лиц, совершающих сделку. Иными словами, только сделка, совершенная с целью предпочтительного удовлетворения в ущерб иным кредиторам, должна признаваться судами недействительной.

15.07.2010 г.

Валентин Галич, заместитель директора общества с ограниченной ответственностью «Юридическая группа «ВЕРДИКТ БАЙ»